«Улей» — отнюдь не первый краудфандинг. Талантливые и бедные во всем мире с 2009 года собирают деньги на реализацию проектов через американский Kickstarter. При этом очевидно, что в Штатах жертвующие куда более платежеспособны. Есть ли смысл просить скинуться белорусов, если можно обратиться к американцам, готовым раскошелиться по-крупному?
Эдуард Бабарико, директор по развитию Ulej.by:
— В Беларуси, чтобы создать проект, вам нужен только паспорт. Kickstarter работает с определенным перечнем государств, в который входят Великобритания и США, но не Беларусь. Чтобы подать проект туда, нужен представитель в одной из этих стран и банковский счет там же. Белорусов, обладающих широкой сетью связей за границей, не так много. Сколько у нас людей, достаточно пробивных для того, чтобы найти представителя, открыть счет, ввезти после удачного сбора денег выручку в страну и уплатить налог и в США, и в Беларуси? Любая краудфандинговая площадка подразумевает под собой налоговые издержки, поэтому участники заранее закладывают расходы в заявляемую стоимость проекта, чтобы по итогу получилась сумма, необходимая для реализации.
В Беларуси есть и проекты, которым интереснее было бы работать с Kickstarter, но стоит учесть, что мы планируем вскоре открыть двери и для иностранных инвесторов. И не исключаем, что эти люди, увидев на «Улье» идеи, применимые за границей, будут их финансировать. Сейчас же инвестировать могут только белорусы или обладатели отечественных банковских карт, проблема только в юридических нюансах.
Белгазпромбанк в очередной раз позиционирует себя как социально ответственный бизнес. Но в мире простых смертных не принято верить в подобную бескорыстность. Планирует ли банк каким-либо образом монетизировать проект или, как участие в деятельности благотворительного фонда «Шанс», форума «ТЕАРТ», это исключительно имиджевый ход?
Елена Антони, заместитель председателя правления ОАО «Белгазпромбанк»:
— У нашего банка много проектов, которые ориентированы именно на развитие общества. Да, мы получаем выгоду, но она косвенна: человек, который с помощью «Улья» реализовал свою идею, вырос профессионально, готов развивать окружающий мир, то есть мы формируем общество активных людей. Да, мы предполагаем, что они впоследствии однажды станут нашими клиентами.
У Белгазпромбанка множество проектов, направленных на развитие общества, и «Улей» — среди них. При этом мы считаем, что краудэкономика, элементом которой является краудфандинг, — это то, к чему идет экономика в целом. Конечно, когда проект разовьется, мы планируем окупить себестоимость, но не собираемся на нем зарабатывать.
Ирина Сидорова, директор:
— В отличие от банка у нас есть коммерческий интерес в данном направлении, но мы готовы вкладывать средства в развитие платформы на первых порах, чтобы получать отдачу. На этапе запуска «Улья» мы за свой счет оформляли проекты участников. Как любая коммерческая организация, мы работаем за комиссию. Но она взимается только с успешных проектов. Комиссия у нас не отличается от других подобных площадок — берется с конечной суммы, которую собрал проект. Наша цель — развивать краудфандинг.
А как быть с мошенниками? Скажем, человек заявляет, что ему, для того чтобы написать картину акварелью, нужен миллион долларов. Пускать его на платформу собирать деньги?
Ирина Сидорова, директор:
— Как и Kickstarter, мы реализуем принцип «Все или ничего» — самый правильный в развития краудфандинга. Если проект не набрал нужную сумму, все деньги возвращаются дарителям. Данный принцип снижает риски того, что человек завысит сумму, необходимую для реализации идеи. Он просто не сможет ее набрать и не получит решительно ничего.
Эдуард Бабарико, директор по развитию Ulej.by:
— Мы не имеем права не пускать проекты с завышенным бюджетом, потому что краудфандинг — саморегулирующаяся система. Можно обмануть одного человека и убедить его в том, что на картину акварелью действительно нужен миллион долларов, но попробуйте перехитрить толпу.
Допустим, собрала я деньги. Налоги как платить?
Ирина Сидорова, директор:
— Мы пока не обладаем функциями налоговых органов, поэтому вам придется пойти в налоговую и выплатить определенную сумму в бюджет самостоятельно.
Вы заявляете себя как первую краудфандинговую платформу. А между тем уже создан проект «Талакошт», принцип работы которого во многом схож с «Ульем». Почему же вы первые?
Эдуард Бабарико, директор по развитию Ulej.by:
— Краудфандинговая площадка — это система, авторы проектов, энтузиасты, которые их поддерживают, и финансовые потоки. Если говорить о краудфандинге в оригинале, иной площадки в Беларуси не существует. В других проектах присутствуют лишь его элементы, но не более того. Здесь очень тонкая грань. Скажем, можно ли назвать подземный переход краудфандинговой площадкой? Я играю там, люди дают мне деньги. Но ведь это не краудфандинговая площадка в оригинальном ее значении. Другое дело «Улей», где встречаются финансовые потоки, авторы проектов и дарители. Сейчас нужно приучить людей к краудэкономике. Когда голубой океан будет сформирован, места в нем хватит всем.
Автор фото — Антон Мотолько
